Великая астрономия (продолжение)

Написал я сие как христианин, и не язычник я, а немец.

Два тела есть у человека: одно от земли, другое от звезд — таким образом они легко различаемы. Стихийное, материальное тело уми­рает вместе со своей сущностью; сидерическое*(Сидерический — звездный (от лат. sidus — звезда; род. падеж — sideris ), тонкое тело распадается постепенно и возвра­щается к своему истоку; а дух Божий в нас, сотворенный по Его Образу, возвращается к Тому, Чьим подобием он является. А значит, каждая часть умирает так же, как была она со­здана, и конец свой находит соответственным образом.

Христос и Его апостолы пророчествовали о грядущем народов, а астроном пророчествует о грядущем Природы. В этом большое разли­чие; запомните это, естествоиспытатели и бого­словы. Ибо то, что Богом напророчено, — сбывается, и никак этого нельзя предотвра­тить. А что астроном напророчит — может сбудется, а может и нет.

Ибо пророчество — из одного  источника, а астрономия — из другого.

Истинное знание сущности человека может быть  достигнуто только на основе человеской жизни; и не может быть обретено из каких-то других источников.

Мировая махина из двух частей состоит: одной, осязаемой и воспринимаемой, и другой, невидимой и неощутимой. Осязаемая часть —это тело, неосязаемая — звезды. Осязаемая часть, в свою очередь, состоит из трех частей: Серы, Ртути и Соли; неосязаемая — также из трех: чувства, мудрости и искусства. Две части вместе составляют жизнь.

Все творенья в этом мире созданы таким образом; и все творенья подразделяются на эти два рода: чувственные и бесчувственные. Чувственные творенья двух видов бывают: ра­зумные и неразумные — но и те и другие — животной природы. Люди умом своим понимают, что им следует делать и когда, у них есть суждения, в то время как звери — неразумны.

Все живое управляемо звездами — люди по-человечьи, а звери по-звериному.

Человеческий разум, выражаемый в искус­ствах, мудрости и расположении духа, направ­ляется звездами, а сущность звериной приро­ды — просто в еде состоит и в питье. Звериная природа происходит от звезд, а человек свои преходящие мудрость, разум и искусства так­же от звезд обретает; и все, что от света При­роды получается, только через свет Природ­ный может быть изучено, исключая один лишь только образ Господа нашего, который есть субъект духа, данного Богом человеку. Дух на­ставляет человека в сверхъестественном и вечном, а после разделения своего с веществом он возвращается к Творцу. Ибо дан он человеку только в качестве наставника для просвеще­ния касательно всего вечного.

Свет Природы в человеке происходит от звезд, а плоть его и кровь — от материальных стихий. Потому два воздействия есть на чело­века. Первое — свет небесный, просвещающий естественную мудрость, разум и искусства. Все

они — дети одного отца. Второе влияние исхо­дит от вещества и включает в себя вожделе-ние, питание и питье, и все, что имеет отноше­ние к плоти и крови. Следовательно, нельзя приписывать звездам того, что порождается плотью и кровью. Ибо никого не делают небеса алчным или похотливым. От звезд нам доста­ются только мудрость, наука и разум. От небес — все наши способности, все науки, все умения, вся мудрость, весь разум, равно как и глупость и все, что с ней связано; ибо нет в человеке ничего, что не было излито на него светом Природы. Но все, что присутствует в свете Природном, есть субъект воздействия звезд. Звезды — это школа наша, где должно нам учиться.

Если б не было Венеры, никогда бы не была изобретена музыка, а если б не было Марса, никогда бы не были изобретены ремесла. Потому как звезды учат нас всем искусствам, ка­кие есть на земле; и если бы звезды не воздействовали на нас и мы вынуждены были бы все делать сами, ни одно искусство не возникло бы.

Подобно тому, как созвездия на небе добавлялись со времен Адама до наших дней, так и новые искусства возникают от года к году. И не только искусства, но также все войны, все правительства и все, что нашим разумом производимо, направляемо звездами и ныне, и во все времена. И если бы все музыканты и ремесленники умерли, этот их учитель остался бы и всегда бы мог новых обучить.

Не все звезды завершили уже свои деяния и запечатлели свои воздействия. Значит изобре­тение искусств также еще не подошло к своему концу. И по этой причине тому, кто изобрел нечто новое или берется исследовать какую-либо неизвестную область, не следует от этого удерживаться. Должно заботиться о тех, кто каждый день ищет нечто новое и каждый же день находит нечто новое, в какой бы области это ни было, — в естественной ли мудрости, в искусствах ли или в обычаях. Ибо небеса ответственны за это./И значит новые учения, новые искусства, новые порядки, новые болезни, новые лекарства отсюда происходят, ибо небеca в постоянном деянии находятся. А человеку остается решать, какие из этих вещей ему следует воспринять, а от каких — воздержаться.

Ибо древние совершенствовали исследова­тельский дух (в отношении света Природного) и понимали, что небеса были матерью всякой человеческой мудрости, от коей получали они превеликую пользу для науки и искусств своих. Знания и науки, так обретенные, по всеоб­щему признанию — ограниченны и преходящи. Однако сие есть божественный дар познания света Природы. Потому, еще до рождества Христова, мир уже обладал научным знанием. Но человек вырождается, и теперь развивает он вымыслы, порожденные его воображением: лжемудрость, лжеискусства и лжемедицину, ничего общего со светом Природным не имеющие. Во времена Христа так поступали фарисеи и книжники, и из-за их глупости астрономия была забыта.

Христос учил вечной мудрости, и чудеса Его превосходили свет Природы; искусства магии, прорицания и другие разновидности астрономии были поэтому преданы забвению, как све­тило меньшее. Люди подумали, что лучше следовать Христу, чем Природе, что лучше быть апостолом, чем магом, и лучше быть пророком, чем астрономом. Потому Дионисий Ареопагит отрекся от астрономии в Афинах и последовал по пути святого Павла.

Но логика вмешалась, дабы погасить и свет Природы, и свет мудрости, и введена была чуждая доктрина, забвению предававшая оба вида мудрости. Перед явлением Христа люди принялись гасить свет вечного и свет Природы и затемнять свое учение. Но Христос и учени­ки Его ничего у света Природы не отнимали; то были фарисеи старой закваски, они перехо­дили из школы в школу и все размышляли, желая победить силу Природы. Они не следо­вали ни Христу, ни свету Природному. Они — мертвецы, мертвых хоронящие; нет в их деле жизни, ибо нет света, у которого они чему-либо научиться могут,— как бы ни желали они поступать сами, будто природный и вечный света вместе. Потому свет Природы, а также тот, что

исходит от Духа Святого, были ими подавляемы и пренебрегаемы.

Природный разум и вечная мудрость вместе составляют пару. Природный разум может быть бея вечной мудрости, когда языческим путем идет и к Вечному отношения не имеет. Но не может вечный разум быть без природной мудрости, ибо должно человеку находить вечное в природном. Следовательно, тот, кто в Господе пребывает, тот и разум природный, и вечную мудрость имеет своими водителями во всех делах.

Ибо Священное Писание являет собой на­чало всей философии и естественной науки; без начала этого вся философия была бы используема и применяема напрасно. Следователь­но, если философ не исходит из теологии, не имеет он той опоры, на которой его философия основываться будет. Ибо истина происхождение свое имеет из теологии и без ее помощи от­крыта быть не может.

Человек не из ничего сотворен был, но создан был из субстанции.

Эксперимент с травами

Начаты эксперименты с тремя различными травами, с целью приготовления спагирических тинктур, это будра, чистотел и барвинок.

 

 

Astronomia Magna (Великая астрономия)

Предисловие

Разумная философия описывает религию всех творений в полноте ее и классифицирует ее основоположения и искусства. Дабы понять их правильно, необходимо уметь различать их разновидности. Хотя прочие философии не упоминают об этой классификации пренебрегать ею не следует. Прежде всего она разумна, ибо Господь ниспослал людям Природу и Искусства посредством небес, потому как небеса — это свет Природы. Кроме того она еще и полезна, ибо все полезные искусства проистекают из нее. Краеугольным клмпсм великого искусства медицины являет­ся искусство астрономии, от которой следуют все болезни человека, здоровье его и смерть его. И всякий, кто будет помнить об этом,— не ошибется. Ибо целителя, не понимающего астрономии, нельзя назвать подлинным цели­телем, потому как более чем половина всех бо­лезней обусловливаема небесами. Более того, это разумное искусство не исчерпываемо астро­номией, но имеет также касательство к вечной мудрости.

Заметь также, что искусство астрономии позволяет уразуметь врожденные тайны серд­ца, а также добра и зла в природе человечес­кой. Причина сему в том, что человек сотво­рен из Великого Мира и в нем имеет свою природу. И поскольку есть одна природа че­ловеческая, происходящая от земли, и другая, что проистекает от небес, необходимо расска­зать, в чем суть каждой из них.

Я подробнейшим образом объясню, что все, в чем человек подвержен свету Природы, про­исходит от звезд. Все естественные науки и мудрость. человеческая даны нам от звезд; звезды — учитель наш, и мы — ученики его^ГосПОДЬ повелевает всем в мире Природы, а нам у нее должно учиться. Лжепророки этой науке вредят, а лжецелители появляются из-за пренебрежения ее сутью. Они не понимают ни учения Природы, ни Господнего учения, и не понима­ют, почему одно вечно, а другое преходяще. Они не понимают и себя, потому что предпо­ложение и мышление наукою разделены со знанием и умением: а потому астрономия учит с великою разумностью тому, как все на свете является и преходит. И все, что есть вечно­го,— познается от Бога, а все преходящее — познается через небеса.

Дабы это предисловие не было чрезмерно долгим, следует сказать тебе, что многие при­тязают на то, чтоб зваться астрономами: они ищут многословия, но крохотной жемчужины истины не находят. А теперь я вкратце расскажу тебе об искусстве астрономии в девяти частях; и кто поймет их правильно, тот станет астрономом. И как я уже говорил, для начала положениями прочих наук. А практикующий Artes incertae считает лучшим лишь себя. Изготовитель  инструментов использует свои инст­рументы и мало вникает во все прочее. Вот почему необходимо привести все науки в должный порядок, чтобы суть каждой стала ясна вполне.

В Боге — лишь один наш путь, одна на­ука, одно учение, один обычай, одна сущность. Но в свете Природном путей много: для мас­терства, для наук, для различных способнос­тей и религий. Каждая наука должна быть по­знана целиком: астрологу следует знать свое искусство, магу — свое, прорицатель, некро­мант, чтец знаков, практикующий Artes incertae, изготовитель инструментов — все они должны разбираться в своих искусствах по­добным же образом. Но велик лишь тот, кто охватил умом все семейство наук как единое целое, собрав их все вместе. Ему понятны чудеса Господни и способен он распознавать магналии (божественные деяния в Природе) и иметь Два вида мудрости есть в этом мире — одна из них вечна, а другая преходяща. Вечная мудрость проистекает непосредственно от света Духа Святого, другая же — прямо от света Природы. Та, что происходит от света Духа Святого, бывает одного лишь рода — а именно мудрость праведная и безупречная. Та же, что происходит от света Природы, бывает двух родов — добрая и злая. Добрая мудрость причастна Вечности, злая — проклятию.

Разве не великое это сокровище для человека — способность отличать вечную муд­рость от преходящей, поскольку человек есть образ Господень, и понимать, что смертное ни­чтожно по сравнению с вечным. Следовательно, нужно всегда искать соответствия этому образу и знать, как различить добрую и злую разновидности преходящей мудрости. Так че­ловек сможет принять зло или добро, и так он уразумеет, что служит злу и куда следует добро. И из этой мудрости сможет он получить только доброе, а алое отвергнуть. Ибо не мудрость тобою повелевает, но сам ты повелеваешь собою.

Как можно свет Отца нашего осуждать как языческий и меня считать за язычника, когда я — христианин и живу во свете Христовом, древнем и новом? Ведь если Отец и Сын есть одно, как я смогу восхвалять два света? Я стану тогда идолопоклонником. Но первый из них защищает меня. И поскольку возлюбил я обо­их, и каждый наделяет меня светом своим, как предписано Господом всем нам, то как могу быть я язычником? Я знаю точно, что свет Природы — не вечен, но я должен обрести жизнь вечную через вечный свет. Но могут ли свет смертной души и вечный свет не слиться воедино? Тело и душа — одно. Можно ли не жить этими двумя светами, когда Господь сделал так, чтоб было у человека две сущности, природная и вечная, до тех пор, пока не объе­динятся они при воскресении? Таким образом, природная сущность человека предназначена для земли, а вечная — для царства Божия. (Продолжение следует…)

Алхимические эксперименты и спагирические препараты